Старая боль города. Что мы нашли в закоулках Андижана?

Старый Андижан весьма велик, и границы его - не чёткие линии бывших стен: хотя во времена Бабура Андижан слыл третьей по величине крепостью Туркестана после Самарканда и Кеша (Шахрисабза), от его укреплений давно уже не осталось следа, и старые махалли просто тихо и незаметно сменяются новыми.

Но у Старого города есть довольно компактный центр, вытянутый вдоль Алтынкульской улицы, отходящей перпендикулярно проспекту Навои через квартал (вернее, базар и сквер с Аллеей Героев) от площади Бабура. На перекрёстке - внушительных размеров Главпочтамт:

Кварталом дальше по Алтынкульской - краеведческий музей:

Основанный в 1934 году и считающийся одним из лучших в Узбекистане. Здание 1980-х годов выглядит многообещающе... но внутрь мы, как и в других городах Долины, не пошли, сочтя, что достаточно видели в Национальном музее Ташкента.

Напротив музея начинается Эски-Базар, Старый рынок Старого города в противоположность Новому рынку Нового города. А вплотную к музею примыкает (вид с базара) раскинувшаяся на 123 метра крупнейшая в Ферганской долине мечеть Джами (1883-90), ныне превратившаяся в два разомкнутых корпуса - в соединявшем их здании в эвакуацию (то есть в войну) было общежитие, которое затем сменила текстильная фабрика, а при независимости - торговый центр, через который ещё недавно в основном попадали в мечеть.

Во всех этих метаморфозах от изначальной постройки осталось немногое, и незадолго до моей поездки власти решили её просто снести, поэтому фактически здесь теперь два отдельных памятника - справа Джами-медресе, слева мечеть Намазгох:

Купола Джами-медресе в характерном вычурно-цветастом стиле Ферганистана:

Ворота. Я бы сказал, что весь комплекс Джами - это просто концентрат ферганской архитектурной традиции, навеянной больше Кашгаром, чем Бухарой:

Не знаю, можно ли было здесь ходить, но мы вошли:

И на той стороне оказались в натуральной песчаной пустыне, пропахшей соляркой экскаваторов и тракторов:

Вдали виднеется пара мощных минаретов следующей мечети Девонабай, а до их постройки минарет Джами считался самым высоким в Ферганской долине - 32 метра. И кстати, это тоже типично ферганская композиция - минарет стоит не снаружи и не в линиях корпусов, а посреди двора мечети.

Ну а новое название Намазгох - это не имя собственное, а тип мечети, предназначенной для многолюдных богослужений на открытом воздухе... конечно, не в такой пыли. Не исключаю, что сейчас на этом месте ухоженный плиточный двор с клумбами и пальмами в кадках:

Неподготовленного постсоветского человека минарет Джами может испугать - дело в том, что он весь в cвacтикax... ну вот не знали азиатские зодчие, что один бесноватый австриец через полвека возьмёт этот символ для своих безумств.

Мечеть Намазгох уже отреставрирована, и впечатляет, как чаще всего бывает в среднеазиатском зодчестве, росписью своих потолков:

Снаружи ещё что-то под куполом:

В подступающей махалле - внезапный образец деревянного зодчества:

Но увидев, что мы пошли в махаллю, сидевшие на краю мечети продавцы андижанских голубей настойчиво замахали руками, и в жестах их было скорее "нечего вам там делать!", чем "вам не туда, заблудитесь!".

Задний фасад мечети, рядом с которым - не то базарная велопарковка, не то Велосипед-базар:

А от Джами, за мрачным длинным домом, скорее всего построенным как общежитие той самой фабрики, виднеется ещё одна мечеть Девонабай. Она была основана в 1870-х годах, и представляла собой небольшую квартальную мечеть с одним высоким минаретом, закрытую в 1928 году.

Но в 1950 она открылась вновь, несколько десятилетия была единственной действующей мечетью Андижана, и постсоветское возрождение религиозной жизни встретила "первой среди равных":

Нынешний фасад Девонабая возведён в 2005-11 годах, и марку города с самыми высокими в Долине минаретами Андижан вполне сохранил, хотя точную высоту этих двух башен я найти так и не смог. Если в минарете Джами 32 метра, то в этих - не меньше полусотни:

Вообще для новодела фасад Девонабая неожиданно хорош, так что даже и жалеть аутентичное здание не хочется. Так в России или Европе 19 веке на месте древней, но невзрачной церкви строили шедевр классицизма или модерна.

Купол мечети:

А за фасадом - ничего, лишь крытый жестью двор да деревянные галереи по его краям. Благодушные смотрители, увидев нас, приволокли тетрадку да попросили в ней что-нибудь написать - весьма характерная реакция на гостя мечети в Ферганской долине. Но полистав тетрадь, я даже записок иностранцев в ней почти не обнаружил - в основном здесь бывают гости с остального Узбекистана и, существенно реже, из России:

Домик при мечети в том же стиле... и ударное благоустройство по методу хашара, нередко поджидающее путешественника в узбекистанских городах.

А вот, например, на дореволюционной открытке Большая мечеть - то ли старое здание Девонабая, то ли снесённый корпус Джами, то ли нечто утраченное без остатка:

За мечетью Девонабая мы решили углубиться в махаллю, надеясь найти там ещё каких-нибудь древностей, да и просто посмотреть, что такое непарадный Старый Андижан:

И даже успели дойти до небольшой Белой мечети (Ак-Мечеть), по словам местных основанной 500 лет, а в нынешнем виде построенной 125 лет назад, но занятой теперь жилым домом:

Однако весь тот километр, что мы шли до мечети, народ в махалле тревожно переглядывался, учтиво здоровался, обменивался какими-то фразами и жестами. У фасада мечети вокруг нас собралась небольшая толпа, а потом пришёл солидный коренастый председатель, бывший начальник пассажирского поезда, и не какого-нибудь, а ходившего в Москву! Вежливо поговорили, он расспросил нас кратко, кто мы и откуда, а потом с какой-то очень значимой настойчивостью объяснил нам, где ближайший выход:

Намёк мы поняли, и пошли туда без остановок. Андижанские махалли довольно ухоженные (вон даже деревья на улице!), но безликие, без бухарской (хивинской) архитектуры или наманганского (самаркандского) колорита:

Выделяются разве что дарвазы:

Зачастую, - эта деталь встречается по всему Андижану, - украшенные звёздами.

Но девушка с кадра выше, заметив нас, принялась загонять детей во двор. А "ВОН!!!!!" нам говорит даже забор домов перед проспектом Навои. Такая подозрительность для среднеазиатских махаллей, где гостю рады и есть чёткая граница того, что показывать нельзя, с тем, что показывать можно и нужно, совсем не характерна.

Но чисто географических это и есть те "близлежащие махалли", из которых народ стягивался 12 мая 2005 года на площадь Бабура, а утром попал под огонь БТР. Потом по домам, наверняка, много ходили жураналисты изданий типа "Фергана.ру.", следом за журналистами - чекисты, и в общем местные поняли, что от греха подальше человеку с фотоаппаратом лучше не попадаться на глаза. Старая рана в Андижане вроде на первый взгляд и затянулась, но ещё болит...